Бредовый суп - Страница 62

и стали менязатаскиватьвнутрь. Акогда япопробовалотказаться,Фрицнаставил наменясвернутую втрубку газетуи сталкричать мнечто-топо-немецки,из чего яразобралтолько дваслова “hande hoch”.И я сказалему, что моямамаговорила мне,что вчеловеканельзяцелитьсядаже из самоварнойтрубы. Итогда Фрицопустил своюгазету исказал, чтоони просятменя присоединитьсяк ним покапо-хорошему.И мне пришлосьподчиниться,и мы, насамом-тоделе, оченьславнопровеливремя ипросидели тамдо самогозакрытия,вспоминая,какое и гдемы пили пиво.Мы с Фрицемстали рассказыватьАри, какиезамечательныепивные заведенияесть вМюнхене. Икогда Ариуслышал пропивнухи нанесколькотысяччеловек, онсказал, чтохочетпоехать туданемедленно. Имы с Фрицем сбольшимтрудомуговорили егоотложить этодело досубботы.

Я селза свой столи сталработать надпроектом, которыйдолжен былзакончить кконцу дня.Том тожеработал надважнымпроектом, имы сосредоточеннои молчасидели засвоимикомпьютерамиоколо трехчасов. В тотмомент, когдая разделалсясо своимиделами, Томсказал мне,что онзакончил то,над чем онработал, истал мнепоказывать,где я могунайти все егорезультаты. Ия сказал ему,что мне оченьнравится, какон всепридумал, ичто он сделалбольшуюработу.

Кто-тохлопнул меняпо плечу. Яобернулся. Этобыл Шон.

– Тыидешь домой? –спросил он.

– Да, –сказал я.

– Тогдаидем прямосейчас, а то яопоздаю на свойпоезд. Яхотелпоговорить стобой.

Мыдвинулись клифтовомухоллу инаткнулисьпо дороге наЭдвина,которыйвозился с чем-тоу принтера. Унего былаоченьнедовольнаяфизиономия, ион разводил враздражениируками иужасноругался.

– Мнеэто крайне ненравится, –сказал Эдвин.

– В чемдело? –спросил я.

–Почему онспрашиваетменя проразмер бумаги?

– Тыимеешь в видупринтер?

– Да,принтер. Онстоит миллиондолларов иещеспрашиваетменя о чем-то.

–Восемьдесяттысяч, –сказал я.

– Что тыимеешь ввиду?

–Принтерстоитвосемьдесяттысяч.

– Этонемало. Он недолженспрашиватьменя проразмербумаги.

–Конечно.

–Откуда я могузнать, какоймне нуженразмер?

–Попробуйнажать любуюклавишу, –сказал я.

Эдвиннажал что-то,и принтерначалработать.

–Отлично, –сказал Эдвин.– Я слышал, чтоты разобралсясегодня сэтимибондами.

– Да.

–Спасибо.

–Конечно, –сказал я.

– Я быхотелобсудить этос тобойподробнее.Давай завтра.Сразу послечетырех.

–Хорошо.

Эдвинсобрал своибумаги.

– Я хочув этомразобраться,– сказал он.

–Конечно, –сказал я.

–Увидимся, –сказал Эдвин.

–Хорошо, –сказал я.

Мыподошли сШоном клифтовомухоллу. И я пошутилнемного поповодуЭдвина ипринтера. НоШон неподдержал моюшутку ипризнался,что его тожестрашно раздражаетвсякое такоеи что онсчитает, чтоза эти деньгипринтердолжен ещеприноситьраспечаткина стол.

– Да, –сказал я, – ичиститьботинки.

– Ха, –сказал Шон, –это было бысовсемнеплохо. Темболее сейчас– когда всепростопомешалисьнабезопасности– ребят,которыечистятботинки,перестали пускатьк нам наверх.

– Тызнаешь, а яникогда нечистилботинки у этихребят.

–Почему?

– Ячувствовалбы себянеловко.

–Правда?

– Темболее, еслиеще при этомчитатьгазету…

– А чтоза проблемы утебя сгазетой?

–Говорю тебе,я чувствовалбы себянеловко.

Шонпосмотрел наменя так, какбудто бы он виделменя первыйраз в жизни.

– Тызнаешь, –сказал он, – ямогу это понять.

– Всесчитают, чтомы будемобъединятьсяс этимнемецкимбанком, –сказал мнеШон, когда мывошли в лифт.

– Да, –сказал я.

– Кактебе этановость?

– Незнаю. Будемнадеяться,что всепройдет нормально.

– Ты былв Чейзе,когда все этоначалось?

– Да, яэто всепережил. А ты?

– Нет, яушел гораздораньше, –сказал Шон.

– Онивыгналимного нашихтогда.

– Да, язнаю.

– Мнекак-топришлосьразговариватьс одним парнемиз Chemical. Этобыло почтисразу послетого, как мыслились сними. И он мнетак простодушносказал, чтокогда Chemicalобъединилсяс Мани-Хани,все тожедумали (и онподчеркнулслово “тоже”),что все будетчестно ибезобидно. Акогда ончерезполгода посмотрелвокруг, тоувиделтолько своих.

– Непугай меня, –сказал Шон.

– Ядумаю, чтосейчас намособеннонечегобояться.

– Я тожетак думаю.

– Ну чтож,голландскиймы уже знаем,будем учитьнемецкий.

– А тызнаешьчто-нибудьпо-немецки? –спросил Шон.

–Конечно.

– Ну,скажичто-нибудь.

– Hande hоch!

– Чтоэто значит? –спросил Шон.

– Hands up! –сказал я.

– Ха. Этоочень смешно.Скажи это ещераз. Я хочузапомнить.

– Hande hоch! –сказал я.

– Хендехох, –повторил Шон.– Это смешно.Может, это невполнеполитическикорректно, ноэто оченьсмешно.

– Можетбыть.

– Ты непредставляешь,как этосмешно.

–Наверное, –сказал я.

– Да, –сказал Шон, –этодействительноочень смешно.

– Да, этоочень смешно,– сказал я.

Япопрощался сШоном, вошелв“Грэнд-сентрал”,спустилсявниз поэскалатору,обогнул информационнуюбудку и,отклоняясьвсе больше ибольшевправо, сталдвигатьсятуда, откудас трехплатформуходилипоезда до Таймс-сквер.

Г л а в а 27

– Ярешилаотказатьсяот “Crown Plaza”, –сказалаМаринка.

– Почему? –спросил я.

– Тамосталисьтолькокомнаты свидом в сад.

– Этоплохо?

– Да, –сказалаМаринка.

– А мыхотим куда – вогород, чтоли?

– Мыхотим наокеан.

– А, –сказал я.

– Так тыпомнишь? Мылетимпослезавтра.

– Какие унас места?Опять третьяполка?

– Что? –спросила Маринка.

– Нет,ничего. Это яшучу, – сказаля.

БелоеРождество

Миллбурн,25 декабря 2002года

Этобыло совсемнедавно. На