Бредовый суп - Страница 57

улья.

И всеэтичетырестаульев надобыло погрузить.Кстати, незнаю, как выпроизноситеэто слово“ульев”.Наверное,неправильно.Предпоследняябуква в немтакая же, какпервая буквав слове “елка”.Ну и ударениетеперь ужесамо собой переноситсяна последнийслог.Обратили внимание,как я этоговорю? И таквсе говорят вСаратовскойобласти. И,значит, этоправильно.

Сталобыть, надопогрузитьчетырестаульев,столько жефляг с медом,три раза почетырестакорпусов ссушью, весьпалаточныйгородок скухней имедогонныебудки со всемоборудованием.Грузилосьвсе это вчетыре девятиметровыхкамаза счетырьмя двенадцатиметровымиприцепами.Это уже получалсянебольшойпоезд извосьмивагонов. Прибавьтек этому, чтопогрузка всяшла ночью игрузили мыникак неболее чемввосьмером. Иприбавьтееще укусов посто или дажедвести начеловека. Аночью пчелакак жалит? Нетак, как днем, –в открытомбою, с лету.Ночью онаползет снизуи можетоказаться вовсех неожиданныхи заветныхместах. И вотпосле этогоскажите, могкто-томолоток втраву обронить?Конечно,запросто мог.И молоток, и топор,и все чтоугодно. Воттолько крюктакелажныйстрого-настрогозапрещалосьиз руквыпускать.Потому чтобез такелажногокрюка ты ужеи неработник.Считай, чтотебя уже инет. Таквсюду народ скрюком иходил. Чаюпопить иличтоперекусить –с крюком.Пописатьгде-то тампод деревом –тоже скрюком. Иесли бы ясейчас опятьстал пчеловоднуюкомпаниюобразовывать,то на фирменномзнаке вместопчелы я бытакелажныйкрюкизобразил.

Ноникакуютакуюкомпанию я,конечно,образовыватьне собираюсь.Как сказалодин мой приятель,что же мне, вдвух разныхмоих жизняходним и темже заниматься?

Словом,переезд – этоштука оченьнелегкая. Напереезде унас,случалось,довольносильныеребяталомались. Нони до чеготакого серьезного,слава Богу,ни разу недошло.

Ну вот,думал, долгорассказыватьпро переездпридется. Авот начал и, чувствую,больше немогу. Все,хватит обэтом. Можетбыть,как-нибудь вдругой раз.

О чемеще я хотелсказать? Данет, Мира, незабыл я.Разве такоезабудешь.

Девушкау меня была.Железнодорожница.Все, бывало, говориламне: “Илюшка,пошли вспальныйвагон”. Ну, этоуже сугуболичное. Обэтом небудем.

Хотявы, конечно,поняли, что яопять шучу.Это я толькомечтал о том,чтобы у менятакая девушкабыла. Тогдабы я на всюнашукомпаниюсмог быбилеты напасеку доставать.А топриходилосьбольше натретьейполкекорячиться.

Нотеперь,думаю, чтоэто дажехорошо, что ясебе такуюдевушку ненашел. Потомучто проблемас билетамикак-то современемрассосалась.Вот ты, Мира,например,безо всякиххлопот сбилетами летишьв Москву, иникакихпроблем. Ну иправильно.Теперь,главное,чтобы у тебяздоровьебыложелезное.Согласна?

Апоэтомудавайвсе-такивыпьем за всежелезное.

Опятьсогласна?

Всесогласны?

Ну ихорошо.Давайте,ребята,поднимайте,поднимайтесвои стаканыпластиковые.Как там втаких случаяхжелезнодорожникиговорят: “Отвинта!”

Г л а в а 25

– Какидут дела? –спросил Джим.

– Хорошо, –сказал я. – Утебя?

– Хорошо.Ничегонового?

– Нет.Только…

– Что? –спросил Джим.

– …со мнойговорилсегодня Том.И он сказал,что он такпотрясенэтими трагическимисобытиями,что хотел бычто-то сделать.

– Что?

– Онсказал, чтобудетработатьтеперь каждыйдень довосьми часоввечера, испросил, можноли как-тоустроить так,чтобы, можетбыть,какие-тоденьги засчет этогопошли семьямпогибших.

– Недумаю, –сказал Джим.

– Но всеравно онрешилработать довосьми.

– Да, покая не забыл.Мне звонилииз HR. Онипригласилигруппупсихологов,которыебудутпроводитьбеседы снашимилюдьми, начинаясо среды.Всем оченьрекомендуетсяс нимипообщаться.Но сначалаони хотятвидеть тех,кто особеннонуждается вих помощи.Как тыдумаешь, когоиз нашихнужнопослать тудав первуюочередь?

– У насвсечувствуютсебянормально.

–Нормально? АТом? Тысчитаешь этонормальным –то, что ты мнесейчасрассказалпро него?

Я пожалплечами.

– Этоненормально,– сказал Джим. –Это совсем ненормально.Посоветуйему пойти всреду.

– Хорошо, –сказал я.

– Этосовсемненормально,– сказал Джим.

–Конечно, –сказал я.

Аленка

Миллбурн,2 сентября 1998года

Когда япришел сработы,Маринка ужебыла дома. Икак только явошел, онасказала, чтомне звонилСэм Даамен избридж-клуба иприглашалменяпоиграть вОрландо натурнире и чтоона ужерешила, что,когда яполечу вОрландо, онапоедетнавеститьсвою маму ичто онасегодня вланч купиласебе туфли, апосле работыуспелазаскочить кдоктору.

– Ккакомудоктору? –спросил я.

– КСмитсону.

– А ктотакой этотСмитсон?

– Chiropractor.

– Ты этосерьезно?

– Что?

– Чтотвой Смитсон– хероправт.

– Нехероправт, а chiropractor.

–Слушай, –сказал я, – чтоэто вы всевзялись моепроизношениепоправлять?Пожалуйста,не надо. Томменя сегоднявсе учил: “Ты, –говорит, – говоришь“праабаэбли”,а надо“праабэабли”.Я уже усталот этого. Говорюкак говорю.По крайнеймере, ничегоне путаю. А ты,похоже, незнаешь, чтохероправт – этомужской врач.

–Почемумужской?Откуда ты этовзял? – сказалаМаринка ипосмотрелана меняудивленно, какбудто бы якакую-тоглупостьсморозил.

Тут яуже потихонькусталсердиться.Подумал, вот,мол, простыхшуток непонимает. Вотчто бывает отнепомернойнагрузки наработе. Вотгде эти стохастическиедифференциальныеуравнениявылезли.

Ивспомнил я,как самнедавно наработе от усталостипо ошибке вженскую комнатучуть было незашел. У меняпочему-то таквсегдабывает: какустану, такноги и голованачинают поотдельностиработать.

Почтито же самое