Бредовый суп - Страница 27

К оглавлению

27

 Г л а в а   13

– Этокакой-токошмар, –сказал Фима.

–Давайте,ребята, –сказал я. –Последнийкамаз.

– Аа-а! –застоналФима.

– Опять влицо? –спросилАркаша.

– Да. Этокакой-токошмар.

– Я вампомогу, –сказал шофер,– мне черезтри часа надобыть вСаратове.

Япротянул емусвоирукавицы.

– А ты какже? – спросилшофер.

– А емуничего, –сказалАркаша, – ондаже любит это.

– Правда? –спросилшофер.

– Этокакой-токошмар, –сказал Фима.

–Давайте,ребята, –опять сказаля. – Последний камаз.

– Ясейчас приду,я хочу пить, –сказал Фима. –Это какой-токошмар.

Его билозноб. Он пилиз стаканасквозь сетку.Но я слышал,как стучализубы постеклу.

Ужевовсюсветало, ипчела биланас неимоверноиз всехщелей.

–Давайте,ребята, а топчелузапарим.Очень жаркоуже, – сказал я.

– А гдеФима? –спросилАркаша.

– Давайтеразгружатьвтроем, –сказал я.

Шофердержалсямолодцом.Трудно былоповерить, чтоон никогда небывал напереездах. Когдамы закончили,я подошел кнему и протянулденьги –больше, чеммыдоговаривались.

–Спасибо, –сказал я, – тынас оченьвыручил.

–Конечно, –сказал шофер,– всенормально.Вам спасибо.

– Правда,ты нас оченьвыручил. Ну,пока. Давай, незасни подороге.

Шоферсосчиталденьги.

–Спасибо,ребята, –сказал он. –Большоеспасибо.

– Давай,не заснитолько, –сказал я.

– А где жеваш Фима? 

– Сейчасоткроемлетки ипойдемискать.

– Ну, пока,спасибо, –сказал шофер.

– Тебеспасибо, –сказал я. – Мычерез месяцобратно. Тыкак? Сможешь?

– Ебал ятакой калым, –сказал шофер.


Копченыеугри

Амстердам,11 августа 1997года

– Я незнаю, как ктебеподступиться,– сказалаМаринка.

– А чтотакое? –спросил я.

– Этоопять промузей.

– Опять?

– Ты нехочешь пойтив музей?

– Нет, –сказал я.

–Почему?

– Мы ужебыли в музее.И вообще, этотебе не Италия.

– Причем тутИталия? –спросилаМаринка.

– ВИталию всеездят толькоиз-за музеев.И там в любомдворе либоМикеланджелостоит, либоБуонарроти.

– Давайвсе-такипойдем в “Rijks”.Говорят, этолучший музейв Европе.

– Какэто можетбыть?

– Незнаю, – сказалаМаринка. – Туттак написано.

Маринкавсе-такиуговориламеня пойти в “Rijks”,и мы провелитам полдня.

Ужеближе квечеру мыпошли в кафена площадиРембрандта,гдедоговорилисьвстретитьсясо Светкой иСережей. Ябыл оченьголоден иуговорил Маринкуначинать безних. Маринкастала есть копченыхугрей, а я – lobster bisquesoup. И когдаМаринкаспросиламеня про мойсуп, я сказалей, что оноченьвкусный, ичто я простопроглатываюязык, и что ондаже вкуснее тех,что япробовал унас вНью-Йорке. Нопотомспохватилсяи сталговоритьМаринке, чтоэто оченьнетипичныйслучай. Изашел в своихрассужденияхочень далеко.И сказал, чтов Нью-Йоркеможно найтичто угодно, чтобыэто былолучше, чемгде бы то нибыло.

– Амидии? –спросилаМаринка.

– Кромемидий, –сказал я. –Хотя, можетбыть, япросто незнаюправильногоместа.

– Апомнишь, утебя былгастрономическийшок в “Oyster Bar”? Постой,где же этобыло?

– ВофранцузскомкварталеНового-Орлеана,когда мы былитам с Мирой иЛешей.Только этоназывалось “OysterHouse”.

– Что тыулыбаешься?

–Вспомнил, какя пробовалустрицпервый раз вжизни.  Этобыло давно.Еще вБостоне. Мы сМитей были наитальянскомрынке, и онспросил меня,не хочу ли япопробоватьустриц.

– Ну? –сказалаМаринка.

– Ну и я сказал,что хочу.Тогда Митяподвел меня клотку, накотором вольду лежалидовольно-такибольшиеустрицы. Мывзяли попаре, и я спросилу него, как ихесть. “Выжмина них лимони берицеликом врот”, – сказалМитя. “Их надожевать иличто? ” – спросиля. “Ты можешьих жевать, нотолько недолго. Покаты ещечувствуешьлимон. Иначетебя может стошнить”.Я проглотилсвою первуюустрицу почтимгновенно.

– Авторую? –спросилаМаринка.

– Авторую яотдал Мите.

– А вот имы, – сказалаСветка. – А вытут уже наслаждаетесь,да?

– Мыбыли оченьголодны, –сказалаМаринка.

– Мы исейчас оченьголодны, –сказал я.

Светкас Сережейподсели к намза столик, сразусхватилименю и черезнесколькосекунд сталинервнооборачиваться,пытаясь привлечьвниманиеофицианта.

–Чувствуется,что не толькомы голодны, –сказал я.

Мыпопросилиофициантапринести намеще угрей,как можнобыстрее, исказали ему,что будемзаказыватьеду чутьпозднее.

– О чемвы тутговорили такоживленно? –спросилаСветка.

– Я непомню, –сказалаМаринка.

– Мывспоминали огастрономическомшоке в Новом-Орлеане,– сказал я. – В“Доме устриц”.

– Где? –спросилаСветка.

– В “Oyster House”, – сказал я.

– А ты небыл в баре унас, в“Грэнд-сентрал”?– спросилСережа.

– В товремя еще небыл. Но потом,конечно, был.Толькодолжен тебесказать, чтоодна устрицав этом барестоитстолько же,сколькополдюжиныустриц вофранцузскомкварталеНового-Орлеана.

– Да,что-то близкок этому, –сказалСережа.

И мызачем-тосталирассказыватьдруг другу,кому какаяеда нравится.И сталивспоминатьвсе манхэттенскиерестораны,куда мы ходимна ланч. Ивспомнилисуши-барыпятидесятыхулиц междуЛексингтон иТретьейавеню. Иитальянскуюпасту,которуюможно былоподобрать насвой вкус вкафе “Метро”. Иделикатесныесупыфранцузскихресторановсороковыхулиц. Ипо-разномуострую пищуиндийских итайскихресторанов. ИCuisse de Canard Confiteв“Д'Артаньяне”на 45-й. Ивспомниливсе эти острыезакуски в“Корейскомдворце” на 52-й икрасавицу-камбалу,которую тебенарезалиножницамипосле того,как тыполюбовался

27